"Зайке надо мозг лечить, он у него деревянный," - написали к этой истории вполне реалистичный коммент. Имеют Мнение Хрен Оспоришь Но спорить не хочется. Нечем крыть. Просто грустно улыбаюсь, думая о том, что сказки пишутся для маленьких людей, которые верят, что такое возможно, и не видят в зайке никакой патологии. Потом они вырастают и открывают вещи, куда более близкие и понятные к их повседневным проблемам, улыбка радости сменяется улыбкой опыта... или цинизма. Сказки становятся неактуальными. Я и сам - чуточку паталогоанатом, и ничуть не похож на героев этой истории. Но меня всегда восхищают те, для кого естественно непривычно доброе отношение к жизни. И поступить по-другому они не могут. Наверное, именно такие личности, погибая сами, продвигают общую массу человечества к чему-то светлому, показывая, что кроме паталогоанатомии можно заниматься ещё и другой деятельностью. Хоть и в ущерб себе. Научиться бы... Или уже не стоит?..
Зайкино сердце
- Добрый доктор, я болен?
Вот с каким вопросом он вбежал, запыхавшись, в медицинский кабинет. Он с волнением ожидал ответа, и губы его мелко дрожали Доктор был привычен к таким вопросам. Он был привычен и к зайцам, только на этот раз... Он так широко открыл глаза, что очки будто сами приподнялись на носу и остановились на лбу.
- Что ты за заяц? - спросил доктор, вроде даже испуганно.
- Я не заяц... Я зайчик, добрый доктор.
- И что за зайчик?
Между тем доктор надел другие очки и стал торопливо протирать третьи. Наконец, ему удалось высказать свое недоумение.
- Да, но... извини, пожалуйста, - сказал он, - я всю жизнь осматриваю всяких зайчиков: настоящих, пряничных, шоколадных, плюшевых, но... не сердись, пожалуйста, ты не похож на зайца! С тобой произошел какой-то несчастный случай?
- Нет.
- М-да... - почесал доктор у себя за ухом. - Знаешь, ты выглядишь так, как будто вырвался из зубов целой своры собак. У тебя нет лапки...
- Знаю, добрый доктор. Это ничего...
- Как это ничего? Ты безлапый.
- Временно. Мне лапку вернут.
- Не понимаю, - сказал доктор, так сильно тряхнув головой, что шапочка слетела с нее и кубарем покатилась по полу.
- Знаете, - неохотно стал объяснять зайчик, - лапку я одолжил.
- Как одолжил? Это же не охапка травы?!
- Видите ли, - продолжал зайчик, - когда я шел на осмотр, то услышал слабый голос в дупле одного дерева. "Помоги мне, кто бы ты ни был. Протяни руку помощи. Я не могу выбраться из дупла". Это была бедная птичка, она забралась туда, спасаясь от ястреба. "Протяни руку помощи!" твердила она. Как же было не протянуть?!Я и протянул свою переднюю лапку и оставил ей, может, еще понадобится. Но дело не в лапке, добрый доктор, а совсем в другом, - вздохнул зайчик. - Скажите мне, я болен? Серьезно болен?
- Разумеется, без лапки... Но, подожди-ка, - нахмурился доктор. - У тебя и одной задней лапки нет. Неужели... ты и ее одолжил?
Зайчик места себе не находил от нетерпения.
- Извините, добрый доктор. Вы отвлекаетесь разговорами... Оставьте про заднюю лапку. Беда в другом.
- Как, в другом? - вытаращил глаза доктор, и очки у него как будто сами упали со лба в карман халата.
- С задней лапкой все просто. Я ее отдал...
- Отдал?
- Черепаха попросила меня. Она лежала, перевернутая, на спине барахталась и кричала: "Кто бы ты ни был, поддай ногой, чтобы я перевернулась обратно". Я и отдал ей заднюю лапку. Может, ей понадобится... Но меня привело к вам другое...
- Другое? Это неслыхано! Ты - просто исключительный...
- Другое меня беспокоит, Добрый доктор. И уже давно.
- Знаю! - воскликнул доктор. - Уши?
- А чего уши?
- У тебя одного уха нет!!!
- А, да, - безразлично сказал зайчик. - Я отдал его дрозду.
- Почему? Ведь у него слух музыкальный. Почему же?
- Тут я сам виноват... Идя к вам, я услышал, как он поет. Он, в самом деле, поет замечательно. Воробьи в кустах чирикали: "Это дрозд! Это дрозд!". А я торопился, был озабочен, сбит с толку, вот мне и показалось, что они говорили: "Он оглох". Я подумал: "Он так хорошо поет, жаль, что оглох". И отдал ему свое ухо.
- Дрозду?
- Да, дрозду. Тут я сам виноват, я же сказал. Но ничего, ухо я могу взять обратно. И заднюю лапку. И переднюю. Их можно прилепить снова. Ведь я выпилен лобзиком. Меня, повторяю, привело к вам другое. Вот послушайте...
Но доктор больше не слушал зайчика. Он только смотрел на него ласково и растроганно. И когда зайчик замолк, сказал только:
- У тебя, зайчик, золотое сердце!
Он прижал зайчика к груди и погладил его по головке. Но зайчик уже не мог сдержать слез. Он заплакал и плакал, плакал навзрыд.
- Видите? - удалось ему в конце концов вымолвить. - Видите? Именно это и привело меня к вам. Все говорят то же самое, что у меня золотое сердце. Это опасно, доктор? Опасно? Я знаю меня все деревянное. И это меня не тревожит. Но сердце, я не хочу чтобы сердце было золотое, добрый доктор. Я хочу, чтобы у меня было настоящее сердце. Поэтому я и пришел...
- Почему вы улыбаетесь? - плакал зайчик и перестал лишь тогда когда на глазах у доктора появились две крупные горячие капли.
Тогда он сразу успокоившись, спросил:
- Вы больны, добрый доктор? Опасно? Позвать вам доктора?
И не ожидая ответа, повернулся и побежал.
(с) Мирча Сынтимбряну (Румыния)