Всю жизнь мы играем. Иногда скрывая игры, иногда выставляя их напоказ, иногда превращая их в статью дохода. Всё остальное - работа, обязательства, семья - становится лишь декорациями, сопутствующими игре, оттеняющими её, способствующими, чтобы мы не затихали в довольстве, а искали, всё время искали возможность сделать следующий ход.
"Влюбись в меня, если осмелишься"
| - А кем ты станешь, когда вырастешь? - Тираном! - Ух ты, клёво, у тебя будут подданные! - Положено конечно. Гарем и дворец… А в среду, по утрам, у нас пытки. Спасибо Уинри Рокбелл, натолкнувшей меня на этот фильм. Яркие краски детства, вихрящие в серости непонятных и далёких проблем взрослых. Жюльен и Софи. Мальчик из благополучной семьи и дочка эмигрантов, которую не унижает только ленивый. Они странно познакомились. Они начали игру. Призом была шкатулка - обычная коробка из-под печенек или конфет. Но их души знали - вот наиценнейшая награда, которую можно получить, лишь выполнив серьёзной испытание. И они обменивались призом, заставляя друг друга выполнять то, что ещё минуту назад казалось надопустимым, немыслимым, невозможным. Взросление? Не медленное подталкивание к самостоятельным рассудительным решениям... Нет-нет, у них оно - стремительный бег, состоящий из гротескных поступков "Слабо? Не слабо!!!" |
| - А в церкви «нет» сказать слабо? - А не слабо..! Юность. Пора дерзких вызовов и уколов. Пора жестоких шуток и нежного трогательного ожидания, что самое главное шуткой не окажется. Они уже отшлифовали умение толкать друг друга на сложные испытания. Отшлифовали до красивой, безупречной идеальности. Им бы ещё научиться удерживать друг друга от таких испытаний. Они в шаге от того, чтобы научиться и заскочить на подножку экспресса, уносящегося к счастью. "Давай поговорим серьезно…хоть разок?! Как платье? Я стащила у сестры. У нее есть еще желтое с рюшками, как это, но, по-моему это лучше -надеюсь, тебе нравится. Я провела перед зеркалом половину дня… И вот я сижу перед тобой…надеюсь, мои старания не напрасны.. …да, но…я…о чем это я? …но…обиднее всего…я бы и не поверила, что нравлюсь тебе. У меня всегда такое чувство, что ты несерьезно говоришь, а просто играешь… А сейчас самое важное... Ты любишь меня? Боюсь, что, если я скажу это первой, ты подумаешь, что я опять включилась в игру…" - трогательное и нежное откровение. Высказано ли оно? Или так и осталось в душе Софи под семью замками. Ведь в переводе с русского на понятный "трогательная нежность" - это банальнейшая слабость. А слабость не вписывается в правила игры дерзких вызовов, которым бы оборваться, да никак не получается. Им бы остановиться и просто позволить любить. Но жажда игры сильнее. А уколы всё глубже и отточеннее. Не сумели. Игра закончилась? Или последнее условие не потеряло волшебную силу? И каждый, до исступления гордо задрав нос, отправляется в свою сторону, к какому-то своему пониманию счастья. Но я намерено здесь пишу это слово уже не с заглавной буквы. - Подумаешь свадьба! Ящик дорогого шампанского, мясо и паштет, можно засунуть в морозилку! Съедите через неделю! |
| Зрелость. Всё просто и понятно. Весь мир - привычные и удобные декорации. Дом, милый дом, и ничего кроме милого дома, зарождая в душе тоску по чему-то утраченному. Но невыносимо важному. Они оба - вполне состоявшиеся личности. Они вырвались из прошлого. Они забыли о детстве. И об условиях. И об игре. Куча взрослых "слабо" для них обыденные, каждодневные "не слабо". Такими рисуют рядовых среднестатистических жителей продвинутого Запада. - Быть взрослым человеком - это видеть на спидометре число "210", но ездить только на шестидесяти. Но мы-то чуем, в душе тикает бомба замедленного действия. Условие выполнено. Десять лет оттикало как положено. И шкатулочка всплывает вновь, заворачивая очередной виток спирали. Жюльен и Софи на свидании. Он ворвался к Софи. Нетерпеливо. Как маньяк... Да, как маньяк, о домогательстве которого Софи только что известила по телефону полицию. Сирены, мигалки и бег с заднего двора, переходящий в погоню. И выражение чистого неизбывного счастья на лице Жюльена. Голос диктора перечисляет все мыслимые и немыслимые блага и удовольствия. Только каждый пункт предваряется "Это лучше, чем...". Да, игра вернулась. И десять лет её отсутствия лишь добавили напряжения и страсти. Очарования и удовольствия. Глубины и красок. Счастье затопляет сознание главного героя, направляющего автомобиль в контейнер большегруза. |
| "Ваш муж попал в автокатастрофу", - сообщают Софи, и она летит в больницу, зная, кого там увидит на самом деле. Но какого она его там увидит? Обгорелого, окровавленного, с дыхательной трубкой, отходящего в иной мир. Каждый раз забава приносит всё более трагичные последствия. И мы верим отчаянию Софи. И мы верим, что вот она - последняя точка. Ещё не зная, что нас в очередной раз провели. И понимая подвох, видя, как зашивают порез практически невредимому Жюльену, в глазах которого снова блестят звёзды. В этом фильме есть и настоящее чудо. Когда оба героя смеются. Разом, одновременно. Софи нервно. Жюльен - беззвучно, но милой и мягкой улыбкой, в которую вцепились бы рекламщики. Софи, когда едет с мужем домой из больницы. Жюльен - в больнице, в упор глядя, на склонившуюся над ним жену. Мне кажется, в этот момент они почувствовали друг друга. Их охватило невиданное проникновенное понимание: есть в мире такой человек, в котором прячешься ты сам, и который до поры до времени блуждал в невидимых закоулках тебя самого. Он и ты - одно целое. Вы оба заточены под нечто общее. Вы играете в одну и ту же игру. И вам обоим НРАВЯТСЯ её правила. Они заводят, они не дают уснуть, они дарят ощущение чего-то волшебного и никогда-никогда незаканчивающегося. Наверное, это и есть ИДЕАЛЬНЫЕ отношения - весь мир через игру, которая не наскучит ни тому, ни другому. |
-Для меня осталась еще парочка испытаний, учти не слабо.
-Каких?
-Проглотить муравья, обругать нищего на дороге, безумно любить тебя.
Остаётся поставить смачную точку, чтобы игра закончилась эффектно.
Финал впечатляющий. Они целуются в шахте, заливаемой бетоном. Красное платье Софи, белая рубаха Жюльена, серые ошмётки, падающие сверху. Тонущему во льдах "Титаника" Леонардо ди Каприо икается от зависти. Цементный водоворот захлёстывает парочку, превращая их в невидимый памятник. Вечная любовь воочию. Лишь красивая шкатулка медленно поднимается на плоскости серой массы, чтобы застыть если не звездой, то ярким надгробием. Так не бывает в реальной жизни. Это для эстетов. Это для тех, кто нашёптывает мантры: "Умри молодым, чтобы оставить красивое тело".
Я улыбаюсь.
Потому что меня снова обманули.
После красивостей мне показали совершенно другой финал.
Ту самую шкатулку, только не застывшую на цементной глыбе, а выцветшую, потёртую, исцарапанную. В руках пожилой пары дома престарелых.
Игра продолжается. Они снова передают шкатулку из рук в руки и устраивают шалости. Только щадящие, не ранящие друг друга.
Они целуются. И в этом поцелуе прячется сотня других, которых не было в фильме. Но которые могли бы состояться.
Но состоялся вот этот поцелуй. Зато понятно, что любовь всё-таки взяла своё. Пусть и не так картинно, как в блокбастерах.
И если вся наша жизнь - игра, тогда, пока не закончилась игра, продолжается и то, что мы называем Жизнью.