Словно услышав мою просьбу, под руку в "Букинисте" подвернулась книжка 1961 года...
"Постойте, - скажете вы. - Какая, к чёрту, Нибиру в 1961 году? Её тогда ещё не успели придумать!!!"
Тем не менее, книга оказалась очень в тему. Листая страницы, я всё больше натыкался на знакомые сведения, которые уже успел прочесть на сайтах, посвящённых Нибиру.
Георгий Гуревич "Прохождение Немезиды"
Георгий Гуревич "Прохождение Немезиды"
Курсивом выделены цитаты.
"– Ерунда какая-то! Орбита страшно вытянута. Не эллипс, не парабола, скорее – гипербола.
– Может быть, это комета, а не астероид?
– Кометы не видны на таком расстоянии. У меня получается, что это тело страшно далеко. До него тридцать астрономических единиц.
– Тридцать единиц?! Но это же на границе Солнечной системы.
– Да-да, за орбитой Нептуна, и одиннадцатая звездная величина. Неужели это новая планета?
– Не надо увлекаться, Толя, не надо фантазировать. Лучше сделаем еще один снимок. Апрельскому нельзя доверять.
Но попробуй не гадать, когда открытие почти в руках! Анатолий Борисович не мог успокоиться.
– Подумай, настоящая планета! За всю историю телескопа люди открыли только три планеты.
– Ну, какая же это планета, Толя! Ведь она летит по гиперболе.
– Да, верно. И скорость триста километров в секунду. При такой скорости Солнце не удержит ее. Она пролетит Солнечную систему насквозь. Что же это такое, Тоня? Ничья планета? Что-то небывалое в астрономии".
Как мы видим, и орбита вытянутая, и скорость оглушительная. Единственное отличие в том, что это первое явление далёкой гостьи. И ни при чём сразу оказываются и древние шумеры (в далёком прошлом), и Захария Ситчин (в скором грядущем). Тем не менее, газеты западного мира ведут себя знакомо, словно статью писали завсегдатаи форума о явлении Нибиру.
| "11 декабря, изучая небесный свод, профессор Э.А.У.Липп обнаружил небесное светило, перемещающееся на фоне далеких звезд. По прошествии трех дней он сумел определить его размеры и орбиту. Оказалось, что перед нами новая неведомая планета, по размерам равная Земле или даже несколько превосходящая наш родной мир. Планета сейчас находится на далеких окраинах Солнечной системы, за орбитой Нептуна, на расстоянии четырех с половиной миллиардов километров от Солнца, в области вечного мрака, где наше светило выглядит как бриллиантовая булавка – не более. Новая планета названа Немезидой в честь греческой богини возмездия, мрачной и безжалостной дочери Ночи. И имя это, дорогие читатели, выбрано не случайно. Как установил профессор Липп, Немезида не обращается вокруг Солнца: она мчится прямо к Земле со скоростью трехсот километров в секунду. Четыре с половиной миллиарда километров она пройдет всего лишь за 173 дня. Минуты отсчитаны. 173 дня дано нам, чтобы подвести итоги, отмерить наши деяния. Десница божья занесена над возомнившей Землей. Мы воображали, что можем понять Вселенную, но вот появилась Немезида, порождение тьмы кромешной, и мы не знаем, пройдет ли мимо карающий меч". |
Имя планете выбрали весьма близкое к Нибиру. Но более символизирующее что ли. Любопытным ещё надо копаться в "Википедии", осмысливая, кто такая изначальная, земная Нибиру. Богини же древнегреческого пантеона на слуху со школьных времён. Земляне особо не отчаиваются и посылают навстречу зловещей гостье ракету с супердинамитом (но без Брюса Уиллиса). Ракета таинственно и бесследно исчезает вблизи загадочного небесного тела (хорошо, что Брюс Уиллис не полетел). Мрачные прогнозы усиливаются, но опытный читатель уже ловит светлую нотку надежды в кажущемся непримечательном факте, что грозная планета изменила скорость, отказавшись столкнуться с одним из малых астероидов.
Конечно же, с нетерпением я ждал самого главного - приближения новой планеты на максимально близкое расстояние к Земле. Описание не разочаровало. Хотя в нём и нет массового нагнетания страха и апокалиптичности, ведь советские люди в произведениях тех лет всегда встречали опасности (даже вселенского масштаба) со стоическим спокойствием. А вот представители западного общества вели себя не совсем достойно.
"– Немезида приближается, господа!
Не надо было напоминать. Все и так видели, что она приближается. Золотое яблоко превратилось в апельсин, апельсин – в небольшую дыньку. Явственно различался знаменитый поясок на экваторе и пятна, подобные лунным морям. Потом взошла и Луна. Она была больше по размеру, но светила, пожалуй, слабее. У Луны свет был латунно-желтый, а у Немезиды почти белый, даже с голубизной. И сверкала она так, что глазам было больно.
Часам к десяти вечера диски Луны и Немезиды сравнялись. На небе сияли как бы две Луны, обе на ущербе, освещенные слева, темные справа. Они сближались, причем, зрителям казалось, что Луна догоняет Немезиду. Словно отважный одинокий воин вышла она навстречу пришельцу. Снова поползли слухи о столкновении, о дожде осколков, о том, что Луна рухнет на Землю и всех нас раздавит.
– До Немезиды два миллиона километров, господа!
Луна и Немезида сближались. Два светлых круга сияли рядом. Вот они слились, превратились в восьмерку.
– Столкнулись! Падают! – раздался истерический крик.
Но столкновения не было, конечно. Немезида проходила гораздо дальше Луны.
Первое и последнее в истории затмение Немезиды продолжалось около двух минут. Вскоре на правой «щеке» Луны показалась припухлость, как бы флюс, затем Луна растянулась, превратилась в восьмерку, раздвоилась. И снова два светила сияли рядом, одно ярче другого".
Пройдя кульминацию, Георгий Гуревич не притормаживает сюжет оптимистичным финалом, а делает резкий поворот. Теперь ему уже не достаточно гипотезы о десятой планете. Он мигом являет нам ещё одну интересную существовавшую в те времена гипотезу, в которой по ту сторону Солнца на орбите Земли вращается двойник нашей планеты. Впрочем, к прохождению Немезиды, как прообраза Нибиру, это уже отношения не имеет.
Подбивая итоги: вполне читаемое произведение в жанре научной фантастики. Две Луны на небе - завораживающая картинка. Там нет тревожного напряжения, как в "Комете" Туве Янссон. Там нет таинственной мистики, как в "Катаклизме" Жозефа Анри Рони-старшего. Но есть притягательное повествование о людях, пытающихся бороться с катастрофой планетарного масштаба и сохраняющих человеческое достоинство даже перед лицом явной гибели.