Марк Леви "Похититель Теней"
"Моё детство жило там, в школьном дворе. Я гнал его прочь, хотел скорее стать взрослым..." - фраза эта показывает нам взгляд назад. То есть не "Здесь и Сейчас", а "Such a long time ago", но отсеянное решетом памяти, в котором осталось только самое яркое и самое важное.
| Перед нами мальчик, наделённый свойствами, которые призваны осложнять ему жизнь. Он - самый маленький в классе, что уже представляет огромную проблему для мальчишки. Наличие очков невыгодно отделяет из общей массы троицу, в которой тоже оказывается главный герой. И, наконец, чувство юмора. Это чувство, которое спасает многих и многих, оказывается для героя палкой о двух концах. Удачная шутка в начале первого школьного дня успешно рассмешила девчонку, которая приглянулась главному герою. И это сделало его злейшим врагом самого сильного парня в классе. Тем, кто учился в нормальной школе, дальнейшие разъяснения не требуются. "Тень от баскетбольной корзины вытянулась поперёк двора. Солнцу ещё далеко было до зенита, а моему наказанию - до конца". Но на все эти минусы по закону вселенского равновесия должен обнаружиться такой плюс, который с лихвой может компенсировать недостатки жизни. "Солнце стояло уже высоко, и моя тень была какой-то странной, куда длиннее и шире обычного. Я остановился, чтобы рассмотреть её получше: формы тоже не совпадали". Неведомым способом мальчик обменялся тенями со школьным сторожем. Но получил не только чужую тень, а тайны чужой жизни, всплывающие в сознании то смутными, то яркими картинками. Супергерой мигом перестроил бы свою жизнь, обмениваясь тенями и получая доступ в самые потайные мысли друзей и недругов, чтобы забраться на вершину пьедестала власти сначала класса, а потом и всего мира. Но нашего героя эта способность скорее смущает и пугает. Это не человек немедленных действий, а наблюдатель и мыслитель. То, что обернулось бы топором в руках нео-Раскольникова, превращается героем в хирургический скальпель, которым чужие жизни правятся бережно и осторожно. И даже когда у героя оказывается тень его главного недруга, не просыпаются озлобленность или мстительность. Лишь рождается вопрос "А чем можно помочь в данном случае?" |
Так что к вершине пирамиды жизни главный герой карабкается своими силами. И это ему удаётся неплохо. Пост старосты класса. И даже внимание Элизабет, той самой девчонки, которая ему так глянулась в первый школьный день. Правда, это внимание герою уже не требуется.
"Два года спустя я поцеловал Элизабет. У её поцелуя не было вкуса мёда, и клубники тоже, лишь лёгкий привкус реванша над Маркесом".
И в самом деле, поцелуи после кого-то не выглядят наградой для мыслителя. Быть может, такому поцелую, как банальной добыче, обрадуется тот, в чьей душе живёт охотник или зверь. Но маленькому наблюдателю нужно чудо. Чудом было бы, если бы Элизабет выбрала бы его в первый день: низкорослого, очкарика, испуганного новизной впечатлений и незнакомыми людьми. А выбор заслуженного старосты класса - это уже не чудо, это закономерность, которая герою скучна. Поэтому и "...на следующий день после этого поцелуя мы с Элизабет расстались". Есть девушки, которые, как замки, можно исследовать вечно. А есть такие, словно крепости, которые надо брать штурмом. Но после удачного штурма остаётся всего лишь груда ненужных камней. Для главного героя Элизабет получилась явным вариантом под номером два.
| И всё же в награду он получает своё чудо. Чудо по имени Клеа. И чудо это настоящее. "Мой папа говорил, что никогда не надо сравнивать людей, ведь каждый человек ни на кого не похож, главное - найти непохожесть, лучше всего подходящую именно тебе". Мир становится другим, когда мальчик оказывается летом в маленьком городке на побережье. Старый маяк - башня, наполненная волшебством для двоих. Того, кто нам уже хорошо известен, и той, чья непохожесть останется в его сердце навсегда. Символом тех дней останется воздушный змей, полученный обманом. Но именно он и создаёт игру в четыре руки по его запуску. И ни одна из рук не фальшивит. Быть может, неслышимая симфония, сыгранная с помощью змея этими четырьмя руками и предопределила музыкальное будущее Клеа. Девочка не слышит и не говорит. Но это неважно. Когда объединяют общие дела, слова уходят на второй план или становятся ненужными. Тут именно такой случай. Время замирает и превращается в единственный нескончаемый день. Солнечный и безмятежный. Медленные тягучие фразы текста прелестно передают эту атмосферу на интуитивном уровне. Вроде не случается ничего судьбоносного, но именно эти часы будут освещать жизнь героя, когда он шагнёт во взрослую жизнь. |
Собственно, часть, посвящённая взрослой жизни, можно назвать отдельной книгой. Здесь уже иная атмосфера, главной темой которой является недосып. Жизнь французского интерна - это сливающаяся в единую массу череда дней, где просветы редки, а на чувства и эмоции времени не остаётся. "Софи - девушка яркая и красивая, мы с ней приятельствуем и флиртуем давно, но я так и не могу подобрать названия нашим отношениям. Мы играем в дружбу, делая вид, будто не замечаем, как нас друг к другу тянет. Мы оба знаем, что у нас нет времени на настоящую связь". Обмен тенями перестаёт главенствовать. Он появляется редко, в тех случаях, когда руки героя держат чужую судьбу. Как судьба девочки, которая не может рассказать о своих страхах. Как судьба друга, который работает булочником, но мечтает стать врачом в большом городе.
Скальпель снова осторожно правит чужие души. Но во взрослой жизни чудеса случаются куда реже. Девочка, вытащенная с того света, получает от жизни всего неделю. Друг, проучившись несколько семестров, понимает, что его призвание - булочная. И всё же чувствуешь благодарность к герою за эти вмешательства. Кажется, а что изменилось? Ведь друг при любом раскладе остался булочником. Однако, это уже два разных человека. Прежний - тот, кого угнетало настоящее, и сжигала нереализованная мечта. Нынешний - тот, который попробовал мечту на вкус и получивший шанс обрести прежнюю жизнь с чётким пониманием, что его настоящее - лучшее из возможных для него настоящих.
Представив героя во всех ракурсах, автор переходит к самому важному - тонкому и нежному описанию невидимых паутинок, которые связывают родственников. "Веришь ты в Бога или нет, мама не может умереть совсем, ее бессмертие здесь, в сердце ребенка, которого она любила" - как старт перед описанием последних дней мамы главного героя. "Мы не теряем родителей, даже после смерти они продолжают жить в нас. Те, кто дал нам жизнь, кто подарил нам всю свою любовь, чтобы мы их пережили, не могут уйти бесследно" - как финиш. Собственно не так важны приведённые цитаты, как ситуации, которыми они обрамляются. Этим мне и нравятся талантливые авторы. Они просто рисуют картинку, а мысль по поводу неё рождается уже у меня. Моя собственная мысль. Мысль, придуманная мной. Но эта мысль никогда бы не появилась, не прочитай я книгу, где автор рисует картинки, способные рождать мысли.
К счастью, автор не обрывает сюжет, оставляя героя, согбенным скорбью и печалью. Заключение - это ещё одно маленькое чудо, в котором картинам самых счастливых дней всё-таки предстоит ожить и войти в дни настоящего. Паутинки судеб, спасённых героем, вытягивают к нему и собственную судьбу. Воздушный змей из далёкого лета снова взмывает в небеса, а на него смотрит из окна Клеа.
Клеа повзрослевшая и давно научившаяся говорить, но в глубине души сохранившая себя прежнюю, надеющуюся на встречу, после которой в суровой зиме реальной жизни всё же найдутся островки, где царствует настоящее Лето.